Вот это раскол!

42728
5 минут
Вот это раскол!

Дело седьмое


Издание «В точку» продолжает знакомить читателей с самыми интересными делами вологодской милиции, о которых рассказали Евгений Ворочалков и его коллеги из пресс-службы УМВД по Вологодской области в книге «Профессия. Опер»…

…После окончания Великой Отечественной войны ситуация с кадрами в милиции изменилась. Вернулись домой молодые парни-фронтовики, многие из них решили сменить армейскую гимнастерку на милицейский китель. Одним из таких был двадцатичетырехлетний паренек – Миша Соловьев.

Несмотря на возраст, он участвовал в боях на четырех фронтах с осени 1941 года до мая 1945 года. Начал он войну на Севере, отстаивая наши рубежи за полярным кругом под Мурманском, затем в Карелии командовал отделение в разведывательном батальоне пятой лыжной бригады.

Смелый и дерзкий – так отзывалось о нем руководство. Он выполнял самые отчаянные задания по захвату «языка», грамотно руководил своим отделением даже в самых экстренных ситуациях. В болях за Прибалтику, вблизи города Сортавала, Соловьев получил тяжелое ранение, но «заштопанный» медсанбатом он снова вернулся в строй.

Долгожданная весна Победы застала Михаила Васильевича в Чехословакии. Август 1945 года он встретил на Дальнем Востоке и только после окончания войны с Японией демобилизовался из армии.

NqteDFb-snc.jpg

Михаил Соловьев

Пятым фронтом для Соловьева стала борьба с преступниками. Он пришел в уголовный розыск без специального образования. Работа в милиции требовала образования, и Михаил поступает в вечернюю школу, потом заканчивает заочно среднюю школу милиции в Ленинграде и высшую школу МВД. Через десять лет службы он уже руководил городским уголовным розыском, а еще через пять возглавил областной розыск. О нем до сих пор ходят легенды.

Во время войны в лесах под Харовском была убита целая семья Костровых – отец, мать и маленькая дочь. Преступник орудовал тупым предметом, расправившись с семейной четой, он забрал вещи убитых, продукты питания и скрылся. Следствие никаких следов не выявило и очень скоро зашло в тупик. А вот, уже после войны, снова убийство, неподалеку от места расправы над Костровыми был обнаружен труп мужчины.

Расследование было поручено младшем лейтенанту милиции Михаилу Соловьеву. Он установил, что убитым оказался местный житель. Но вот парадокс, убитый ушел в 1941 году на фронт, и с тех пор о нем никто ничего не слышал. Его попросту считали погибшим. Как же тогда труп этого мужчины оказался после войны в лесу под Харовском?

Раскрыть это преступление для Михаила стало делом принципа. Опросив десятки людей и наведя справки, Соловьев выяснил – убитый дезертировал с фронта и скрывался в местных лесах, прячась даже от односельчан. По ночам он выходил из своего убежища в поисках еды, лазах по огородам и амбарам, наводя ужас на местных жителей.

Однажды он столкнулся в лесу с семьей Костровых. Испугавшись, что его узнали и могут выдать, он убил их. Уже после войны мужчина не выдержал и под покровом ночи пробрался в родной дом, где случайно столкнулся с родным братом. Их встреча не сулила обоим ничего хорошего. Родной брат узнал его, хоть и одичавший дезертир мало уже походил на того, каким был прежде, и уж тем более на героя войны. Между братьями возникла ссора, в результате которой припозднившийся гость был убит.

Еще один случай из своей практики часто вспоминал Михаил Васильевич. Его, еще совсем неопытного милиционера, только что приступившего к своим обязанностям, направили в деревню Зубово. Дорог туда не было, и добираться пришлось туда около двух суток на перекладных. На месте выяснилось, что в деревне завелся вор.

2effqjnUPsI.jpg

В деревне Зубово никогда не запирали двери на замок — такое было время

Как рассказала потерпевшая старушка, она отлучилась ненадолго к подруге в соседний дом. А когда вернулась, обнаружила, что пропали ее вещи. В деревнях в те времена не было принято запирать дома на замок. Старая женщина поступила также, и в ее отсутствие из сундука исчезли шуба на лисьем меху, сарафан и несколько блузок. По тем временам – крупное хищение.

Осмотрев дом и опросив местных жителей, Михаил Васильевич пришел к выводу, что если и было ограбление, то преступник прошел через хлев, а оттуда в сени и дальше в горницу. Вот только следов никаких не оставил. Кроме одного…

Опросив местных жителей, Михаил Васильевич пытался восстановить картину того дня буквально по минутам. Неожиданно одна женщина припомнила, что видела в тот день мужчину из соседней деревни – возчика Пешкова. Мужчина средних лет, на фронте не был: якобы страдал какой-то болезнью.

Допрос подозреваемого ничего не дал. Мужчина отнекивался, говорил, что ездил за сеном и проезжал мимо деревни Зубово. Зацепиться было не за что, но каким-то внутренним чутьем Соловьев понимал, что возчик что-то скрывает.

Обыск дома Пешкова тоже результатов не принес, и тогда бывший разведчик решил пуститься на хитрость. Взял под арест Пешкова и, заперев в его же бане, поставил охрану из местных жителей. Спустя сутки Василия вывели на место преступления и как бы между прочим предложили арестанту, сидевшему долгое время взаперти, облегчиться, что тот и сделал.

Тогда Михаил Васильевич отвел Василия к предыдущему «следу» возле дома потерпевшей и сказал: «Узнаешь свое дерьмо? Вот отправим его в Вологду на биологическую экспертизу, там и проведут сравнение. Но для тебя будет лучше, если ты сам сознаешься».

Понял мужик, что попался, и написал явку с повинной. И все вещи вернул – он их за деревней в стогу сена спрятал. Вот только насчет экспертизы Соловьеву соврать пришлось: не было возможности в то время ее сделать. Так сказать, на испуг взял…